Ничего другого он от нее и не ожидал. Рука в перчатке чуть ослабила мучительную хватку, но осталась на месте. - Слушай меня внимательно, - тихо сказал он. Она снова кивнула, и на этот раз он убрал руку. Мерседес отпрянула от него и чуть не упала, оступившись на неровном полу. В каком-то дальнем уголке ее сознания мелькнуло: как странно, что ее дядя может вот так просто подать ей руку, чтобы помочь подняться! Будто не он был причиной ее падения.

Эта его способность действовать совершенно нелогично и непоследовательно была неотъемлемой частью его характера и всегда приводила ее в отчаяние. Мерседес, сделав над собой усилие, не оттолкнула протянутую ей руку. Она хорошо знала, что этот неосторожный жест будет стоить ей немало. Держась за его руку, она встала, с трудом сохраняя равновесие. Ее глаза постепенно привыкли к темноте, которая не была такой уж непроницаемой, как это казалось раньше. Она увидела густые тени, обрисовывающие силуэт ее дяди на фоне двери. Угадывались его узкие плечи, но вся фигура утопала в широком плаще. Оттого что лицо терялось в тени, желтые искры в его черных глазах вспыхивали еще ярче. Она заметила, что дядя не брился, наверное, со дня своего исчезновения. Такой утонченный человек, как граф, мог принести эту жертву лишь умышленно.

- Ты так трогательно верна себе, - сказал он. Он указал на корзинку, которую она все еще держала на локте. - Корзинка с дарами для нового жителя Уэйборн-Парка. Еда? Мерседес показалось, что он сказал это с какой-то надеждой. Неужели он голоден? Она даже и не задумывалась над тем, как он существовал все это время. А если и подумала бы, то наверняка предположила, что он вполне мог воспользоваться услугами друзей и заставить их молчать. Теперь же ей пришло в голову, что вряд ли у графа есть знакомые, которые могли бы обеспечить ему и помощь, и молчание. Не дождавшись ответа, лорд Лейден забрал корзинку из рук Мерседес. Он с нетерпением стал в ней рыться и, выкинув чистое полотно на пол, наткнулся на фляжку с бренди. Тогда он сунул Мерседес корзинку в руки, и, пока она, наклонившись, собирала рассыпанные вещи, он откупорил свой трофей и стал жадно пить. - Это лучше, чем еда, - сказал он, отдышавшись. - Рассказывай.

Что там за новое отродье - мальчик или девочка? - У Тейеров родилась девочка, - осторожно сказала Мерседес. Она не стала говорить имя ребенка. Ее дядя мог догадаться, в честь кого ее назвали, и это только разозлило бы его. Граф в ответ довольно заворчал: - Как только я услышал визг этого отродья, то сразу же решил, что ты здесь вскоре появишься. Правда, не знал, придешь ли ты на этот раз одна. - Он услышал, как она изумленно ахнула, не сумев сдержаться. - Да, я следил за тобой. Не понимаю, почему это тебя удивляет. Никто из вас не носит траура. И я решил, что вы все считаете меня живым.

- Северн всеми силами старается убедить нас в обратном. Он сделал вид, что не слышит. - Ты должна была бы догадаться, что я не уйду далеко от Уэйборн-Парка до тех пор, пока у меня есть все необходимое для жизни. - Вы были здесь все это время? Она не могла в это поверить. Все имение было прочесано несколько раз. Но потом до нее дошло, что по приказу Северна его люди искали труп, а не живого человека. Будучи опытным охотником, граф, наверное, с легкостью ускользал от них, потешаясь над их стараниями. - Почему же вы не объявились? Лорд Лейден опять припал к фляжке. Он не собирался отвечать на ее вопросы. - Мне от тебя кое-что нужно, - сказал он. - Ты все это легко сможешь исполнить, не бойся - геркулесов труд от тебя не потребуется. Мне нужно несколько смен одежды.

Ты пойдешь в мою комнату и упакуешь два чемодана. Не набивай их слишком, а так, чтобы их можно было унести. Конечно же, он говорил об этом, нисколько не беспокоясь о том, как она сможет притащить их сюда. Мерседес держала корзину перед собой, словно это могло защитить ее от последующих приказаний. - Положишь еду. Подойдут хлеб и фрукты. - И, вдруг вспомнив, добавил: - Бутылочка вот такого бренди тоже не будет лишней. Мерседес знала, что это еще не все, - это было бы слишком просто. - Положишь мои пистолеты, - продолжал он. - Те, что в футляре из красного дерева. - И, немного помолчав, добавил: - Конечно же, мне нужны деньги.

У Мерседес засосало под ложечкой. Его требование о дуэльных пистолетах не было связано с его заявлением о деньгах. - Деньги? Но у нас их нет! Если только мои украшения... - Еще чего не хватало, - возразил он. - Я не собираюсь привлекать к себе внимание и закладывать украшения, тем более такие дешевые. От этого его замечания она чуть не разрыдалась. Ее самые дорогие украшения, которые она унаследовала от матери, он уже давным-давно продал. И задолго до того, как она стала понимать их материальную ценность. Для Мерседес это чудное воспоминание: серьги и ожерелья сверкали в ушах матери и украшали ее шею. Были еще усыпанные бриллиантами гребни и изящные золотые медальоны и браслеты, вспыхивающие рубинами. А изумрудное колье запомнилось ей как череда зеленых льдинок вокруг высокой точеной шеи матери. Некоторые вещи были особенно дороги сердцу Мерседес: гребни из слоновой кости, нитка жемчуга, платиновое кольцо с сапфиром - украшения матери в ту ночь, когда ее убили.

И эти вещи позже обнаружили у разбойников. Через четыре года они были для Мерседес безвозвратно потеряны из-за того, что граф заключил невероятное пари насчет пары своих серых лошадей и скорости, с которой они доскачут от Лондона до Лендс-Энда. Ее тетя Джорджия ждала до самой ночи, чтобы рассказать своей племяннице о проигрыше графа и о его последствиях. В восемь лет Мерседес была безутешна в своем горе. Давно забытое возмущение вдруг вернулось к ней и грозило затмить ее способность думать и оценивать ситуацию. - Ну что ж, если вы не хотите, чтобы я отдала свои драгоценности, - сказала она, - тогда я не понимаю... Ведь больше у нас ничего нет. Были еще деньги, которые она отложила на обучение мальчиков, и граф, если и знал о них, знал также, что она никогда их не тронет. Она специально договорилась об этом, зная, что могут наступить времена, когда к ней может быть применена сила. - Я не знаю, что я, по вашему мнению, могу сделать для вас. - Она почувствовала на себе его пристальный взгляд и вдруг поняла, что он имел в виду. - Нет, нет! Мерседес буквально отшатнулась. Позади стоял стул, и она, отскочив, натолкнулась на него. Коленки у нее подкосились, и она, все еще не выпуская из рук корзинку, упала прямо на сиденье. - Вы ждете, что я... Граф бесцеремонно прервал ее: - Я жду, что ты получишь их от капитана Торна.