Ты можешь посмотреть вокруг? Джонна осмелилась перевести глаза с одного члена экипажа на другого, но голова ее не шевельнулась. Когда она заговорила, губы ее двигались с трудом: - Нет, я не могу по... Тут клипер качнуло, и Джонна почувствовала, что теряет равновесие. - Расставь ноги! Эти слова, произнесенные интимным шепотом, заставили Джонну обернуться: - Что?! Декер усмехнулся. Он поднял руки, чтобы помочь ей удержать равновесие. - Нужно повернуться навстречу волне, - объяснил он. - Тогда ты будешь тверже стоять на ногах. Джонна стыдливо поджала губы.

- С этого надо было начать, - заметила она. - Конечно, нужно было, - с легкостью согласился он, - но в таком случае ты осталась бы такой же неподвижной, как деревянная фигура на носу "Охотницы". С одеревеневшими руками... одеревеневшими ногами... - В его синих глазах играла откровенная насмешка. - С деревянной шеей. Джонна подивилась его умению заставлять ее смеяться над собой. - Как ты это делаешь?

- изумилась она. - Что? Она смущенно покачала головой: - Ничего. Напряжение ее ослабло. Джонна повернулась в кольце его рук и совершенно естественно оперлась на него. Она уже смогла кивнуть головой в ответ на приветствия мистера Лидса и удивленного Джереми Додда. Когда корабль опять качнуло, она сразу же перенесла центр тяжести с одной ноги на другую.

- Я хочу подойти к поручням, - заявила она. - Ты уверена? - Нет, - честно призналась Джонна. - Но именно это я собираюсь сделать. Свежий ветер раздувал плащ Джонны, облепляя юбку вокруг ног. Но, подойдя к борту, она содрогнулась не от ледяного ветра, а от ужаса. Куда бы она ни бросила взгляд, повсюду были видны только водяные валы с белой пеной. Когда волна подбрасывала "Охотницу" вверх, поручни, казалось, опускались так низко, что ей представлялось, будто она сейчас переступит через них и исчезнет в пенной, бурлящей воде. - Выше голову! - сказал Декер.

- Взгляд на горизонт. Но для этого надо было опять открыть глаза. С минуту ей казалось, что лучше всего будет с силой зажмурить их, но Джонна раскрыла глаза. Рука Декера держала ее за плащ. Поняв, что он не собирается ее отпускать, она почувствовала себя в безопасности. - Положи руки на поручень. Джонна подчинилась. - Дыши.

Что-то похожее на улыбку мелькнуло на ее лице. Хорошо, он напомнил ей о том, что она забыла. Она прерывисто втянула в себя воздух и посмотрела в лицо огромному океану. - Ты права, что относишься к нему с уважением, - сказал Декер. Джонна через силу засмеялась: - Это мягко сказано. - Ничуть.

На борту нет ни одного человека, который не испытывал бы - хотя бы в малой степени - такой же страх. "Интересно, к нему это тоже относится?.." - подумала Джонна. Она хотела обернуться, но Декер повернул ее голову лицом к горизонту.

- В том числе и я, - сказал он. - И был бы дураком, если бы возомнил, что могу победить эту стихию. Лучшее, на что надеется каждый из нас, - это перехитрить ее. Палуба "Охотницы" словно ушла из-под ног, и Джонне показалось, что желудок ее куда-то проваливается. Она с такой силой вцепилась в поручень, что кончики пальцев побелели. Капюшон слетел с головы. Пряди блестящих черных волос прижало к вискам. - Спокойно, - прошептал Декер ей на ухо. - Я здесь. Джонна припала к поручням, но это ей мало помогло. - Наверное, мне лучше спуститься вниз, - сказала она. - Хорошо. Она хотела, чтобы он попытался отговорить ее. Ей хотелось провести еще несколько минут на палубе.

Легкая, немного насмешливая улыбка, обращенная к самой себе, появилась у нее на лице. - Что такое? - спросил Декер.

Сначала она покачала головой, не желая отвечать ему, но потом все-таки ответила. - Я снова вспомнила, что моя жизнь - накатанная колея, - сказала она. - Вот я стою меж двух огней - между дьяволом и глубоким синим морем. Ей не нужно было видеть его лицо.

Она и так знала, что это замечание ему понравилось. - А если бы тебе пришлось выбирать? Джонна почувствовала, как его рука слегка задержалась на ее талии, спиной почувствовала тепло его тела. Его подбородок упирался в ее волосы. А перед ней был беспокойный северный ветер и океан ледяной воды. Выбор был бы очень прост. Джонна ничего не ответила, но ее колебание говорило само за себя.