- Я пойду, - сказал он. - Нет. Посмотри. Он ее отцепляет от себя. Это слово очень точно отражало то, чем занимался Обри. Сильвия прилипла к нему, как ракушка к днищу корабля. - "Таинственный" должен отплыть через четыре дня, - сказал Колин. - Хочешь, я скажу Обри, чтобы он отправился на день раньше?

- А он может это сделать? Колин кивнул: - Один день ничьих планов не расстроит. Мерседес молчала, раздумывая над этим предложением. И тут они увидели, что Обри повернулся и пошел к дому. Сильвия продолжала стоять у балюстрады, и ее волосы светились под луной серебряным светом.

Она смотрела вслед Обри, и Мерседес заметила, что в ее позе и осанке ничего не изменилось. Сильвия сжала плечи скорее от прохладного ночного ветерка, чем от подавленного настроения. - Днем раньше, днем позже, - сказала Мерседес. - Не думаю, что это будет иметь какое-то значение. Обри правильно поймет тебя, если ты попросишь его снять жилье в Лондоне? - Он поймет. Возможно, он даже будет благодарен тебе за такое предложение. Мне кажется, он просто не знает, что ему делать с Сильвией. Обри лучше чувствует себя с... Мерседес подняла руку. - Можешь не говорить мне. И вообще ты не имеешь права судить его. Я прекрасно помню Молли. Колин без всякого предупреждения схватил Мерседес в объятия. - Понятия не имею, кто это. Не обращая внимания на ее протестующие вопли и хохот, Колин отнес ее к постели и бросил на смятые простыни. Она тут же подскочила и вся подобралась, ожидая, что он на нее накинется, но Колин невинно поднес ей стакан с водой.

- Спасибо, - сказала она. Она села, оперлась об изголовье и сделала несколько глотков. - И еще спасибо за то, что ты все понял насчет Обри. Я знаю, он твой друг.

Мне страшно не хочется просить его уехать. И только... Колин присел на край постели.

- Ничего не объясняй мне и не извиняйся, я все понял. Но боюсь, как бы мне не стать свирепым поборником правил хорошего тона: этакий раскаявшийся распутник. Мерседес посмотрела на него с подозрением. - А ты в самом деле такой?

- О чем ты меня спрашиваешь: что я исправился или что был распутником? Мерседес протянула ему пустой стакан. Вопросительно подняв правую бровь, она окинула его скептическим взглядом. - Наверное, о том и о другом. - Я готов изгнать своего лучшего друга из Уэйборн-Парка, чтобы спасти Сильвию от самой себя, - заявил он. - Так что решай сама, исправился я или нет. А что касается распутника... Его поцелуй был нежен, неспешен и полон страсти. Он не отрывался от нее так долго, что она была увлечена и даже несколько поражена его пылом. - Я никогда им не был. - Он коснулся лбом ее лба и прошептал: - Все, что я знаю о любви, я узнал от тебя.

От скептического взгляда не осталось и следа. Мерседес верила ему. Она выкинула из головы все сомнения и вся отдалась моменту и настроению. Обхватив руками его шею, она повалила его на подушку рядом с собой, чтобы преподать ему еще один урок любви. Обри Джонс уехал на следующее утро. Он не чувствовал никакой враждебности ни к Колину, ни к Мерседес. Колин пришел к нему, когда тот складывал свои вещи, уже решившись уехать. Они обменялись лишь несколькими фразами. Все и так было ясно.

- Она должна побывать на лондонском сезоне, - сказал Обри, запихивая рубашки в чемодан. - Если она не встретит никого, кто поразит ее воображение, тогда... Он пожал плечами и стал с остервенением набивать чемодан. Колин заметил, что вещи Обри были теперь уложены так плотно, что места в чемодане хватило бы еще на два таких гардероба. Но он мудро промолчал. - Я хочу передать с тобой письмо для Джоанны. - Есть, сэр, - печально произнес Обри. - Мисс Ремингтон как раз ждет его. После того как я рассказал ей, что у тебя теперь есть жена...

я думаю, она стала готовиться к этому. Куинси хотел, чтобы я вытащил тебя отсюда, но она была против. - Значит, ты пойдешь в Китай один. - И побью твой рекорд.

Колин в этом и не сомневался. У Обри Джонса будет причина спешить назад. Сильвия Лейден будет ждать его здесь. Лондонский сезон вряд ли способен отвлечь ее от выбранного курса. - Я буду считать дни, - сказал Колин.

- А уж деньги - тут все будет зависеть от тебя. Для Обри Джонса ставки были еще выше. - Я тоже буду считать их. - Он взял протянутую Колином руку в свою огромную ладонь и крепко стиснул ее. - Удачи тебе, капитан. Ты нашел здесь себе славное создание!

И он ушел прежде, чем Колин успел расчувствоваться. Сильвия узнала об отъезде Обри во время завтрака. Она ушла в свою комнату, и никакими мольбами и просьбами Хлоя и Мерседес не могли заставить ее выйти оттуда. Колин лишь радовался, что не попросили его вмешательства. Ему легче было бы выдержать зимний шторм в Атлантике, чем гнев этой молодой леди. По крайней мере, как бороться с гигантскими волнами и ледяным ветром, он знал лучше. - Пережди непогоду, - сказал он Мерседес ближе к вечеру. - Убери паруса и отсидись в бухте, пока утихнет ветер. Мерседес, улыбаясь, мягко погладила его по руке. - Ты не обидишься, если я не последую твоему совету? Колин не обиделся, а, наоборот, обрадовался. - В общем-то я на это и рассчитывал.