Наконец последние тюки и бочки были погружены, и пассажиров пригласили на борт. Сильвия чувствовала на себе любопытные взгляды, но даже не смотрела в их сторону. Если бы судьбе было угодно, она, возможно, и познакомилась бы с пассажирами "Таинственного", но она уже знала, что не поплывет вместе с ними. Она первая заметила Обри. Его можно было и простить за то, что он не узнал ее в маленьком мальчугане, который бросился со сходен клипера прямо ему под ноги. Сильвия сделала почти то же самое, что и несколько дней назад: кинулась ему на шею и повисла, крепко сцепив руки. Но Обри заметил едва уловимую разницу в том, как она это сделала.

В прошлый раз его двигала страсть, теперь это был ужас. Не обращая внимания на веселые выкрики собравшихся на палубе, Обри крепко прижал ее к себе. Она подняла к нему лицо, и шляпа упала с ее головы, отчего волосы водопадом упали ей на плечи и спину. На борту "Таинственного" воцарилась ошеломляющая тишина.

- Сильвия, ты должна мне все объяснить. Едва ли она сознавала, что дрожит. Обри поставил ее на землю и подтолкнул к трапу. Когда они были уже на палубе, он приказал команде продолжать работу и повел Сильвию в свою каюту. Обри прикрыл за собой дверь, но прежде чем он успел сказать хоть что-нибудь из того, что пришло ему в голову при виде нее, Сильвия подняла руку. - Сейчас не время ругать меня, - быстро сказала она. - Вы должны отвезти меня обратно в Уэйборн-Парк. - Как раз это я и собирался сделать. Она продолжала, будто не слыша его слов. - Обри, я видела его! Он здесь, в Лондоне. Это может означать только одно - он собирается вернуться в Уэйборн-Парк. Я не знаю когда, но знаю, что обязательно вернется. Капитану Торну может грозить опасность, если мы не предупредим его. Обри взъерошил волосы своей огромной рукой и нахмурился.

- Кого вы увидели? - Своего отца, конечно же! Обри молча уставился на нее. Его милая, дорогая Сильвия не в себе! - Я не сумасшедшая, - резко сказала она. - И с вашей стороны не очень-то хорошо так обо мне думать. Говорю вам - я видела его. Он шел по набережной вместе с Северном и еще одним человеком, которого я не знаю. Северн и мой отец разговаривали. Это был он. Клянусь! Каюта Обри на "Таинственном" была совсем маленькая.

Кроме постели и дорожного сундука, там были еще только стол и стул да настенный шкафчик с книгами и напитками. Обри налил в стакан виски и поставил перед Сильвией. - Я не хочу спиртного, - сказала она. - Я испугалась, но не чувствую ни слабости, ни дурноты. К тому же мне еще нужно возвращаться назад. Обри вздохнул и опрокинул виски в себя.

- Сильвия, - мягко сказал он. - Я знаю, вы отдаете себе отчет в своих словах, но представьте себе сами, как это все звучит! Она разозлилась. И он заметил это. Ее тонкое лицо запылало, а светло-голубые глаза холодно блеснули. Тем не менее он продолжал: - Что ж, семь бед - один ответ. Конечно, я готов отвезти вас в Уэйборн-Парк. Но вам совсем не нужно придумывать всякие невероятные истории, чтобы заставить меня сделать это. Сразу видно, что вы отказались от своего прежнего намерения уехать со мной на "Таинственном", правда, несколько поздновато, и теперь вам нужно как-то выпутаться из этой глупой истории. Сильвия буквально задохнулась от возмущения. - "Сразу видно", - говорите вы. Неужели видно? Только не ставьте себе в заслугу такую прозорливость. - Она собрала волосы и закрепила их на голове шпильками и гребнями, которые достала из кармана. - Весьма сожалею за доставленные хлопоты, - жестко сказала она. - Если бы не отец и не Северн, которых я здесь увидела, то я бы очень пожалела о том, что предприняла это путешествие.

Теперь мне ясно, что я заблуждалась относительно ваших чувств ко мне. - Но послушайте, Сильвия... Заслышав его снисходительный тон, она широко открыла глаза. И подняла указательный палец. - Не говорите мне больше ни слова, мистер Джонс.

- Сильвия оглянулась в поисках шляпы, поняла, что она уронила ее еще на пристани, и потуже затянула свой шарф. Голос ее прозвучал глухо. - Моя лошадь не увезет нас обоих. Думаю, вам придется нанять другую. И, повернувшись к нему спиной, Сильвия покинула каюту и поднялась на верхнюю палубу. Несколько раз за время их обратного путешествия в Обри пытался завязать разговор. Сильвия не отвечала на эти его попытки. Она упорно отворачивала лицо, чтобы он не мог видеть ее слез. Она знала, что он огорчен. И он, наверное, извинился бы, если бы она ему это позволила, но она не хотела слушать его извинений, раз он подумал, что она сочинила всю эту историю, чтобы спасти свою гордость.

Когда они достигли вершины холма и перед ними открылась дорога, уходящая к горизонту, Обри остановил лошадь. Зеленая равнина расстилалась у их ног как ковер. По обеим сторонам дороги тянулись сплошные поля. Сильвия замедлила ход и оглянулась назад.

- Почему вы остановились? - спросила она. - Мы не проехали и половины пути до Уэйборн-Парка. Обри указал на дорогу, лентой убегающую от холма к горизонту. - Это Колин, - сказал он без всякого удивления. - Спешит в город, чтобы вернуть вас домой. Подняв руку в перчатке к глазам, Сильвия посмотрела туда, куда указал Обри. Она различила на дороге одинокого всадника, но не могла бы с точностью сказать, что это капитан Торн. - Принять желаемое за действительное еще не значит сделать его таковым, - раздраженно заметила она и снова пустила коня вперед. Когда Колин приблизился к ним, Обри хватило здравого смысла ни взглядом, ни словом не напомнить ей о том, что он говорил. - Вы не видели их? - спросила Сильвия вместо приветствия. - Если они проехали этим путем, то вы должны были бы их встретить.