- Я думаю об этом каждый день, - сразу посерьезнев, ответил Колин. - А он об этом не хочет и слышать. - Это потому, что ему немного стыдно. Мерседес слегка выпрямилась. - Что? Почему он должен стыдиться? - Потому что он думает, что если бы он не наслушался сплетен в бостонских тавернах, если бы он не разыскал графа и не вошел в его игру и если бы он не лгал, что был в моей команде во время рекордного рейса "Таинственного", то твой дядя остался бы в Бостоне. Первой мыслью Понтия было, что его участие защитит нас. Но после всего, что произошло, он сильно засомневался, не подверг ли нас еще большей опасности. Мерседес поставила чашку на столик рядом с собой. - Тогда он просто не оценивал реально натуру моего дяди. Да и Северна тоже.

- Меня не нужно в этом уверять. - Ты прав. - Она снова вздохнула. - Мне следовало бы догадаться, что он думал как раз об этом, когда отказался уехать вместе с Обри. Миссис Хеннпин уверена, что он остался с единственной целью - украсть все ценное, что осталось в доме. Колин усмехнулся. Его чашка присоединилась к чашке Мерседес на столике. - Так же, как он украл пистолет из-за пояса у Северна. - Чем и доказал, какой он на самом деле сообразительный вор. - Ее пальцы легко пробежали вниз по рубашке на груди у Колина, затем поднялись обратно и снова спустились к поясу его брюк. При этом она не отрываясь смотрела ему в глаза.

- Как ты думаешь, каким образом ему удалось это сделать незаметно от Северна? - Не знаю, но твою руку я чувствую. - Чувствуешь? Гм-м. Значит, у меня не такая легкая рука, как у Понтия. Ее улыбка дразнила его не меньше, чем руки. - А тебе не приходило в голову, что он сможет научить... Колин схватил ее за запястья; когда она опять принялась ласкать его. - Нет, - сказал он. - Мне нравится вот так. Мерседес наклонилась и поцеловала его. Пальцы его сразу ослабили хватку, и она вольна была продолжать начатое. Никто из них не услышал слабое царапанье в дверь.

И только когда этот звук сменился неуверенным стуком, они оторвались друг от друга. Мерседес вскочила на ноги, приглаживая волосы и оправляя платье. Колин заправил рубашку и отряхнул свой пиджак. Пятерней он откинул назад волосы и бросил на Мерседес осуждающий взгляд. Если бы не расширенные темные зрачки, она выглядела бы вполне невинно. Ее возбуждение внешне осталось почти незаметным в отличие от того, что вызвала она своими невинными ласками там, у него под одеждой. - Я-то думал, они все уже улеглись, - прямо-таки прорычал он. Чувствуя себя нашкодившим подростком, застигнутым на месте преступления с женой директора школы, Колин схватил книжку, которую перед этим читал, и сделал вид, что весь поглощен чтением. Мерседес открыла двери. За порогом стояла домоправительница. - Слушаю, - как можно любезнее произнесла Мерседес и испугалась собственного голоса - он был какой-то дрожащий и хриплый, будто принадлежал не ей. Она прочистила глотку и попыталась снова: - Что случи-лось, миссис Хеннпин? - Прошу прощения, но у вас с капитаном гости.

Граф приехал с визитом. Мерседес на мгновение растерялась. Ей показалось, что миссис Хеннпин имеет в виду ее дядю, несмотря на всю абсурдность такого предположения. Она услышала, как за ее спиной Колин поднялся из кресла и направился к двери. - В чем дело? - спросил он. - Приехал граф Розфилд, - сказала миссис Хеннпин. - Не могла же я отказать ему. Мерседес пожала плечами. - Отец Северна? В такой поздний час? - Она не ждала от миссис Хеннпин ответа на свои вопросы. Она посмотрела на Колина. - Как ты думаешь, чего он хочет? Колин легко коснулся плеча Мерседес.

- Пригласите его, миссис Хеннпин. Скажите, что мы рады видеть его у себя. Граф Розфилд вошел в библиотеку без посторонней помощи, легко опираясь на трость с набалдашником из эбенового дерева. Поступь его была медленной и осторожной.

У него было серое лицо, а там, где сосуды подходили близко к поверхности, на коже проступал мраморный рисунок. Черты лица застыли, будто выгравированные на камне. Он выглядел на все свои семьдесят восемь лет. - Спасибо вам за то, что приняли меня, - чопорно сказал он. Мерседес была сама любезность. - Для нас это неожиданная радость. Садитесь, пожалуйста, и позвольте распорядиться насчет свежего чая. - Может быть, что-нибудь покрепче? - сказал Колин. Он внимательно посмотрел на графа. Тот выглядел не просто изможденным. Казалось, он находился в состоянии сильнейшего шока. - Виски? - Чаю, - ответил граф. - Мои доктора говорят, что... - Он прервал сам себя досадливым взмахом руки. - Да что они понимают! Виски подойдет в самый раз. Три пальца. Колин щедро налил графу и чуть-чуть себе.