На этот раз Колин посмотрел на нее укрощающим взглядом. Но на темной лестнице, куда не проникал лунный свет, от этого было мало пользы. - У меня нет ключа, - сказал он. - Я не закрывал дверь. Мерседес отбросила его руку и попробовала сама. - Наверное, заело, - заявила она. - Такое бывает.
Она попыталась толкнуть дверь плечом, но лишь больно ударилась: дверь не поддавалась. Колин осторожно взял Мерседес за талию и поставил ее на ступеньку выше. - Стой здесь, - приказал он. - Я попробую сам. И если ты пошевелишься, клянусь, я использую тебя как таран. Его угроза прозвучала очень искренне, и Мерседес в испуге замерла. Колин и дергал, и толкал дверь. Ничто не помогло. - Ее не заело, - сообщил он наконец. - Она заперта. - Как вам это удалось? - В ее тоне звучали одновременно и обвинение, и растерянность.
Мерседес бессильно осела на ступеньку. Колин обернулся. - Я и не думал ее закрывать. Зачем это мне? - Чтобы помучить меня. - Минуту назад ты предлагала себя к моим услугам. В этой ситуации, похоже, я единственный, кого пытаются мучить.
Мерседес была рада, что на узкой лестнице так темно. Иначе он без труда прочел бы на ее лице, что попал в самую точку. - Что же нам делать? - Можно попытаться покричать. Она мрачно посмотрела на него: - Никто не услышит.
- Значит, это была пустая угроза? - Не совсем, - мило ответила она. - Это хоть немного сдержало бы вас. Не дожидаясь его ответа, Мерседес встала и начала подниматься по ступеням. Им ничего не оставалось, кроме как сесть на пол и ждать, когда их освободят. Она слышала, что Колин идет за ней следом, но не смотрела в его сторону. - Если это работа кого-нибудь из близнецов или обоих вместе, то плохо им придется. - Я тоже так думаю. Мерседес кивнула.
И тут же вздрогнула. Ее вдруг поразила мысль, которая раньше просто не приходила ей в голову. - Как вы думаете, а вдруг они нас подслушали? Ему это тоже пришло в голову. - Вполне может быть. Могли услышать все, или кусочек, или ничего.
- Спасибо. Звучит очень утешительно. - Она вздохнула. - Как вы думаете, мне можно было поверить? - Это была вполне правдоподобная исповедь. - Но ведь вы-то знаете, что все это я придумала? - Теперь знаю. Немного помолчав, Мерседес прямо посмотрела на него и совершенно искренне спросила: - Вы с легкостью поверили в то, что я могу это сделать?
- Твой рассказ был великолепен. - Нет. Просто я рассказала то, чего вы от меня ожидали. - Она опять вздохнула. - Вы могли бы и не захотеть слушать, но от этого не перестали бы верить, что так могло быть. - Ты права. Не перестал бы. Сидя напротив нее, почти так же, как тогда с Обри, когда они со своим секундантом на пару были закрыты в этой же комнате, Колин подтянул ноги к груди и обнял себя за колени. - Мне очень трудно защитить себя, - сказал он. - Единственное, что я могу сказать тебе, - так это то, что я точно никого не убивал. А если я не убивал...
- - То, конечно же, это я. - Я предположил мистера Тейера в качестве подозреваемого, - напомнил он ей. - Да, это, конечно, говорит о ваших незаурядных способностях к умозаключениям, - остроумно заметила она. - Особенно если я, что совершенно очевидно, была у вас первой на подозрении. Колин отказался от дальнейших препирательств. - Если я никак не могу покончить с извинениями, то, может быть, ты поставишь точку, рассказав правду? - Я что-то не слышала извинений, - сказала она. Воцарилось молчание. Мерседес ощутила его как давящий комок в груди. Но она не спешила заполнить тишину звуком своего голоса. Видно, Колин редко попадал в си-туации, когда ему приходилось извиняться. - Я не должен был раздражать тебя, - сказал он наконец.